Когда Зигфрид вернётся

Издание:	Русский дом
Дата:	07.2007
Автор:	Юрия Воробьевский

"Третий Рейх и Третий Рим" - так называется новая серия видеофильмов Юрия ВОРОБЬЕВСКОГО. Литературную версию одного из фрагментов этой работы мы предлагаем вашему вниманию

В начале 90-х годов в Особом архиве СССР мы нашли уникальные документы Германенорден. И тогда одна деталь вызвала у нас удивление: среди важнейших бумаг оккультной организации, немало сделавшей для прихода к власти нацистов, хранились ноты произведений Вагнера. Оказалось, что его музыка звучала во время посвящения в эту ложу. Трубные звуки "Полёта валькирий" призваны были зажечь отвагу в душах арийцев... Но не просто музыкальным оформлением ритуалов служила музыка Вагнера...

В Вене начала ХХ века кипела столичная жизнь. Будущий фюрер был тогда сентиментальный бедный непризнанный художник. Однажды он бродил по залам замка Хоффбург. Очередной из них, где были выставлены сокровища Габсбургов, Гитлер хотел пробежать быстро: кому нужен этот старинный хлам? Но вдруг что-то остановило его: он увидел источенный древностью наконечник копья. Прислушался к словам служителя музея... По местному преданию именно этим копьём легионер Лонгин проткнул бок Спасителя на Голгофе... Но Гитлер почему-то при этом вспомнил вагнеровские оперы. Копьё Вотана. Его острие даёт власть. На древке вырезаны руны верности, закрепляющие божественные договоры... И другое "копьё силы" из оперы Вагнера, которое добывает Парсифаль.

Вечером юный провинциал на оперной галёрке слушает "Парсифаля". На сцене - чистый сердцем простец, выросший вдали от людского шума. Он даже не знает имени своего отца. Когда через лес проходят рыцари мифической чаши Грааля, он спешит за ними вслед. Добывает священное копьё в замке злого волшебника Клингзора. И оно делает его непобедимым. В замке Монсальват героя помазывают на царство.

Множество раз Гитлер наблюдал за тем, как Парсифаль завладевает чудесным копьём... Как Зигмунд куёт победоносный меч, который достанется его сыну. Как не знающий сомнений Зигфрид убивает предателя и отравителя гнома Миме, побеждает дракона, а затем и самого Вотана.

Каждый раз, когда он после спектакля выходил из зала, щёки его горели. Этот худощавый юноша в потёртом костюмчике чувствовал в себе невероятную силу. В этот момент он не видел окружающего его пошлого мира, был весь в мире "нордической" фантазии, чувствовал себя и бесстрашным Зигфридом, и овладевшим чашей Грааля Парсифалем, и мужественным Риенци, гибнущим в прекрасной попытке вернуть былой дух и былое величие Риму. "Хайль Риенци!" - "Да здравствует Риенци!", - так, вскидывая правую руку в римском приветствии, обращались на сцене к оперному герою.

Видел бы сейчас этого возбуждённого юнца Макс Нордау! Гитлер как будто иллюстрировал его слова о Вагнере. Знаменитый учёный писал о своём бывшем друге как о типичном реформаторе-фанатике. Заражённый манией величия, он даёт иллюзию силы тем, кто позволил обмануть себя его ложью.

Гитлеру была свойственна невероятная самоуверенность. Она шокировала и одновременно подавляла окружающих. А происхождение её было из сугубо артистического требования Вагнера "превзойти реальность".

Этого композитора обожали многие, но Гитлер был, конечно, особым его почитателем, что было заметно.

Некий капитан принял молодого ефрейтора в разведку рейхсвера, а затем направил на собрание группы политических маргиналов. Вскоре она станет известной как Национал-социалистическая рабочая партия Германии. Один англичанин, автор нашумевшей книги "Основы XIX столетия", обратил на Гитлера свой благосклонный взор на одной из встреч в Байрейте - культовом месте поклонников Вагнера. Немало влиятельных вагнерианцев жили мифом о неизбежном возвращении победоносного героя. И навязали этот миф многим. Современный исследователь Манфред Кох-Хиллебрехт пишет: "После проигранной Первой мировой войны в Германии непременно должен был появиться Парсифаль, который избавит немецкий народ от ужаса и бедствий... Это мог быть только человек из народа. Именно такого человека и разглядел поклонник Вагнера капитан Майр в австрийском ефрейторе, отличавшемся ораторскими способностями и детальным знанием всех опер композитора. Другой вагнерианец, Экхарт Дитрих, добился того, что Гитлера пригласили в Байройт, где с ним встретился Чемберлен, который подтвердил догадку Майра. Ефрейтор действительно оказался тем Парсифалем, которого ждал немецкий народ. Затем вагнерианцы Брукманны и Бетштайны ввели Гитлера в общество и поддержали его финансово".

Все эти люди остались за кулисами. На сцене же, вымощенной брусчаткой, начался спектакль. Мюнхенский "пивной путч". Провалившаяся революция 1923 года. Потом - громкий судебный процесс. Затем - тюрьма Ландсберг. Самому Гитлеру казалось, что все кончено.

Меж тем Винфред Вагнер, невестка знаменитого композитора, снабдила его бумагой и письменными принадлежностями. На этой бумаге свой "Майн кампф" писал уже не провалившийся политик. В душе Гитлера возродилась мифология Байройта. И превратила жизнь безработного в скитания вагнерианского героя. В Зигфрида, призванного в реальность.

Наступил 1932 год. Политики готовились к выборам. Гитлер мчался то в один город, то в другой. Его постоянно сопровождал актер Дервин, который профессионально поставил фюреру дыхание и дикцию, а также научил некоторым приёмам актерского мастерства.

Был у него и актёрский дар. Был. Забавляясь, Гитлер любил пародировать другого политического актёра - Муссолини. По свидетельству Геббельса, "Гитлер... широко расставлял ноги, вздёргивал подбородок, шевелил бровями. Затем под всеобщий смех фюрер, подражая голосу дуче, начинал выкрикивать итальянские слова: "партия", "победа", "макароны", "бельканто" и "баста".

В близком окружении он мог и пошутить, но его публичное амплуа было, конечно, иным.

Гитлер выходил к трибуне и начинал речь. Сначала - довольно спокойно, почти вяло. Но постепенно он как будто "накручивал" себя, говорил всё громче. В конце концов Гитлер начинал просто орать. Неистовые звуки его горлового голоса как бы усиливали смысловое начало. Самые обычные слова, самые банальные мысли, самые завиральные обещания превращались в пророчества. Им верили. Что же происходило? Какая-то сила входила в него. Атеистическая советская пропаганда называла его "бесноватым фюрером". И, кажется, в этом случае была удивительно точна в определении.

Он внимательно читал книгу Лебона "Душа толпы". А значит, помнил его слова: "Кто владеет искусством производить впечатление на воображение толпы, тот и обладает искусством ею управлять". Ведь на толпу "нереальное действует почти так же как и реальное, и она имеет явную склонность не отличать их друг от друга".

Впрочем, "творческая натура" самого фюрера обладала специфическим свойством: в его сознании отсутствовала грань между правдой и вымыслом... "Гитлер, который до начала войны с Россией каждый вечер смотрел по два игровых фильма и проводил массу времени в архитектурной мастерской за моделями, а затем сменил их на карты генерального штаба, жил в вымышленном мире". Шпеер свидетельствовал даже о том, что сообщения в газетах интересовали его больше, чем реальные события.

Что происходит, когда больное воображение выходит на сцену? - Зрители бывают поражены. В буквальном смысле. А когда человек поражён, он открыт влиянию извне. Не открывайтесь, - учат святые старцы. Шокируйте, - поучают закулисные гуру. Геббельс свидетельствовал: "Я иду, нет, меня просто несёт к трибуне. Там я долго стою и смотрю в его лицо. Он - не оратор. Он - пророк... Теперь я точно знаю, что мне делать... Я больше ничего не слышу. Я стою оглушённый... Я ещё не знаю, что я полностью отдаю себя в руки этого человека. Это стало торжественной клятвой верности на всю жизнь. И мои глаза тонут в его больших голубых глазах". Как и миллионы немцев, Геббельс практически не слышал слов. Он только чувствовал уверенность вождя. Она внушала радостное чувство силы и безопасности... Меж тем Германия готовилась к нападению на Россию. К решению, которое Гитлер назвал самоубийственным в "Майн кампф".

Православный опыт говорит: мир человеческой воли и воображения - это мир "призраков" истины. И он у человека общий с падшими ангелами. Именно поэтому воображение есть проводник демонической энергии.

Ещё в XVIII веке знаменитый немецкий поэт и философ Новалис писал: "Тот будет величайшим волшебником, кто себя самого заколдует так, что и свои фантазии примет за явления действительности". Гитлер "заколдовал" себя. Превратился в светоносного вагнерианского героя. Вот характерное воспоминание: "В салоне самолёта фюрер был обычным человеком, но как только машина касалась своими шасси земли, Гитлер преображался: "его глаза выкатывались так, что становились видны белки, и наполнялись каким-то светом...".

Он действительно получил инфернальную люциферианскую энергию.

Время правления Гитлера некоторые исследователи называют временем господства театра над реальностью. Современный исследователь пишет: "Быстрый взлёт Адольфа Гитлера напоминал театральную карьеру: он начал как вагнерианский герой и благодаря убедительности и энергии смог превратить в свою публику весь народ...".

В те годы Антонио Грамши выдвинул идею, что революции на самом деле происходят "не по Марксу", побеждает не "передовой класс", а тот, кто добивается культурного доминирования. В том числе и за счёт разрушения старых символов. Грамши пристально изучал в частности "войну символов" эпохи реформации. Заметим: её результатом была вспышка насилия, унёсшего две трети населения Германии... Гитлер, кстати, с самого начала своей карьеры собственноручно рисовал эскизы партийных знаков и эмблем. Главное - свастика должна была вытеснить крест. И знак Вотана, руна "зиг" - пронзить неоязыческой молнией небо над Германией.

С.Г. Кара-Мурза отмечает: "Грамши в теории гегемонии уделял большое место театру, особенно театру Луиджи Пиранделло, который немало способствовал приходу к власти фашистов в Италии. Сам Пиранделло тоже понимал эту роль театра. Он писал, что Муссолини - "истинный человек театра, который выступает как драматург и актёр на главной роли в Театре Веков"".

Знаменитый розенкрейцер Ян Коменский считал, что мир подобен комедии, в которой забавляется Премудрость Божия, и актёры в этом театре - люди разных стран.

Но разве Господь может забавляться? Если мир и является театром, то режиссёр в нём кто-то иной...

"Мизансцены" в истории тех лет Германии следовали одна за другой: горел рейхстаг, Гитлер занимал кабинет рейхсканцлера - будто трон в Монсальвате; после смерти Гинденбурга армия, партия, женщины, весь народ приносили клятву верности уже не Отчизне, а лично Гитлеру, как воцарившемуся вагнерианскому театральному герою.

В Германии как бы шло представление одной большой оперы Вагнера. Страна отбирала золото у "гномов". Ковала для Зигфрида стальной меч. Скоро, скоро он будет обращён против красного дракона - "большевицкой" страны Советов.

Рамки сцены раздвигались, в неё уже входили города, которые следовало подвергнуть коренной перестройке. Гитлер превратил съезды партии, эти "нюрнбергские произведения искусства", в торжество идей Вагнера. Великий фильм Лени Рифеншталь "Триумф воли", снятый в Нюрнберге в 1934 году, стал подлинным документом той эпохи.

Новые ритуалы появлялись и повторялись на этой сцене из года в год. И они были призваны превратить миф в реальность. В своё время - театрализованные "убийства" в масонских ложах чучела французского короля закончились казнью Людовика XVI. Многовековое избиение иудеями бутафорского Амана в праздник Пурим должно не только и ныне напоминать о минувшем, но и привести в конце истории человечества иудеев к чаемому мировому владычеству. Подобной цели служили и оперы Вагнера. Реконструированная, точнее, придуманная им легенда на глазах у всего мира материализовалась в историю ХХ столетия.

Вагнер был не только композитором, но и мыслителем, литератором, обладавшим богатым воображением. Основные вехи западноевропейской истории он сделал продолжением древних германских преданий. Вся эта фантасмагория получила название "Нибелунги". Вагнеровский цикл стал далеко не только смысловой основой знаменитой тетралогии опер.

Вот из недр земли, а точнее, из фантазии Вагнера выползают мифические нибелунги. Это духи ночи и смерти. Они - усердные работники: беспрестанно собирают скрытые сокровища, льют украшения и куют оружие. А вот на сцене - злобный гном Альберих. Он похищает золото Рейна и, выковав из него кольцо власти, подчиняет Нибелунгов себе. Лишь только боги во главе с Вотаном могут одолеть Альбериха. Они отнимают кольцо, и гном проклинает всякого, кто будет владеть им. С тех пор сокровища хранит дракон. Победив чудовище, ими завладевает герой Зигфрид. Однако и он гибнет от предательского удара одного из потомков Альбериха, не смирившихся с утратой могущества.

Возвращение неограниченной власти Зигфрида - мечта наследников нибелунгов или франков. К ним Вагнер относил Карла Великого, которого папа Римский провозгласил императором (хотя единственным законным императором христианского мира был в то время басилевс Византии). Среди наследников, по Вагнеру, и Фридрих Барбаросса, отправившийся в Палестину в крестовый поход добывать Гроб Господень и Чашу Грааля.

Какой красивый сюжет для гордыни Запада! И многообещающий! Что он сулит? Конечно, мировое господство.

Не замечательная музыка Вагнера, а его удивительная мысль стала главным заклинанием. Отец Павел Флоренский писал о магии искусства так: "Чем напряжённее желание, чем непосредственнее сознание, тем ближе друг к другу мысль, слово и дело. В экстазе магического творчества, в упоении миротворческою властью нет границы между ними. Одно есть другое. Огненной лавой течёт из уст заклинание и, ударяясь о вещи, плавит их и отливает в новые формы, даваемые кудесником. Активность художника - это нечто совсем, совсем иное, нежели обычное, пассивное восприятие мира... Слово мага - это не есть "только слово", "дым и звук пустой"... Нет! Оно державно и мощно".

И вот прозвучало: "Шарлемань" (Карл Великий). "Огненная лава" затвердела в броню танковой дивизии СС, получившей имя императора. Ещё один наследник нибелунгов - Барбаросса! Так наименовали самоубийственный план нападения на СССР. Не забыт был и Один (он же Вотан)! Мифический воитель поднял своё магическое копьё Гунгнир и в очередной раз бросил его на Восток. "Дранг нах остен"! Именем германского бога войны была названа операция по взятию Москвы.

Итак, наследство нибелунгов - это всемирная империя. Но, если уж мы пользуемся мифологией Вагнера, наследство это проклятое. Многие стремились к глобальной власти. Ближайшим предшественником Гитлера был Наполеон. (Фюрер настолько почитал его, что даже умереть хотел в один день с ним - 5 мая).

Но каждый раз попытки создания "всемирной империи" наталкивались на одну и ту же силу. О ней, об этой силе, практически одновременно с Вагнером, свидетельствовал Фёдор Тютчев. Он писал, что Наполеон до самого своего поражения так и не понял: именно Россия была его истинным противником - борьба между ним и ею была борьбой между законной Империей и коронованной революцией... "Что такое история Запада, начавшаяся с Карла Великого и завершающаяся на наших глазах? Это история узурпированной империи. Папа, восстав против Вселенской церкви, узурпировал права Империи, которые поделили, как добычу, с т. н. императором Запада... Наполеон ознаменовал последнюю, отчаянную попытку Запада создать себе местную власть; попытка эта провалилась, ибо невозможно было извлечь власть из революционного принципа".

Эта попытка Буонапарте оказалась не последней. Грянула очередная революция в Европе - на этот раз национал-социалистическая. Она также вскоре - задрапировалась в псевдоимперский хитон. И также встретила на своём пути неодолимую преграду. Нет, не страну коммунистического атеизма. Незримая, прикровенная Империя, Третий Рим, стояла на пути стальной армады. "Нотунг! Нотунг!" - заклинал свой непобедимый меч вагнерианский Зигфрид. Но ангелы, незримо стоявшие у престолов разрушенных храмов России, молились о ней. Не меч, а Всесильного Бога Небесного вечно славят они.
 
Слуха простых русских людей коснулись здешние, материальные звуки. Во время войны вновь была разрешена к исполнению увертюра Петра Ильича Чайковского "1812 год". И этот "музыкальный ответ" Вагнеру живо напомнил нашим предкам о русской воинской силе и том, кому она на самом деле противостоит. Во время нашествия "двунадесяти языков" воззвания Священного Синода гласили: "Наполеон... грозит потрясением Православной Греко-Российской Церкви,...к вящему посрамлению Церкви Христовой задумал восстановить синедрион, объявить себя мессией, собрать евреев и вести их на окончательное искоренение всякой христианской веры". Может быть, члены Синода преувеличивали мистическое значение агрессора? Но вот что пишет о нём Еврейская энциклопедия: "Наполеон... заявил, что прибыл в Палестину для восстановления Иерусалима и Иудеи.., обещая евреям восстановление Иерусалимского храма во всём его блеске... Наполеон приобретает необыкновенную популярность среди евреев всех стран... Его победоносные войска повсюду сбрасывали железные оковы с еврейского народа, Наполеон Бонапарт приносил евреям равенство и свободу" (т. 11. с. 513-516). И нельзя ведь сказать, что император любил евреев. Он просто использовал их и их чаяния. Также поступит и некий "потомок Альбериха", который в конце времён на три с половиной года получит "кольцо нибелунгов". Тот, кого иудеи ждут как машиаха. Корни идеи "глобализма" происходят ведь от этого талмудического "архетипа". Символично, что величайший сионист Теодор Герцль также обожал Вагнера.

Нет, в мире всё будет не так, как спланировал закулисный режиссёр. Не трагическими звуками гибнущей Валгаллы, доносящимися из оркестровой ямы, завершится история. Мы услышим другие, победные звуки трубы Архангела Михаила.